Новое – это хорошо забытое старое. Эта широко известная фраза, как никакая другая, точно характеризует произошедшее в денежной системе России в последний год царствования Екатерины II. По-другому, нежели финансовой аферой, события 1796 года не назовешь.
В мае 1796 года последний фаворит 67-летней императрицы 29-летний светлейший князь Платон Зубов предложил реформировать чеканку медной монеты Российской империи и перейти к повышенной монетной стопе – изготавливать не 16 рублей, а 32 рубля из пуда «сырой» меди. «Мудрый государственный деятель» приводил развернутое обоснование своего прожекта, в результате реализации которого казна, опустошенная многочисленными войнами екатерининского «золотого века», должна была быстро и существенно наполниться.
И всё бы ничего, если бы не одно НО…Проект этот перу и уму недалекого Зубова не принадлежал. В 1761 году проект надувательства российского народа, путем повышения монетной стопы в два раза - до 32 рублей из пуда меди разработал и предложил на утверждение императрице Елизавете Петровне граф Петр Шувалов. Удачно провернутая афера должна была вытянуть из податного населения империи дополнительные средства для опустевшей в годы войны с Пруссией государственной казны. Однако кончина императрицы помешала перейти к практической реализации проекта Шувалова. К мошенническому предложению графа вернулись уже при новом государе – Петре III. Повышение монетной стопы получило высочайшее одобрение, и чеканка легковесной медной монеты была начата на всех монетных дворах империи. Но и тут проекту Шувалова воплотиться в жизнь не удалось. Летом 1762 года закончилось полугодовое правление Петра III. Император был свергнут своей амбициозной женой – Екатериной. И первое, что сделала новая императрица – издала указ о прекращении чеканки новой медной монеты и возвращении к старой монетной стопе. План Шувалова был забыт на треть столетия, пока из архивной пыли его не вытащил последний фаворит престарелой императрицы.
8 мая 1796 года Екатерина II начертала на докладе князя Зубова свою резолюцию – «быть по сему». Про нечистоплотность проекта забыли. На первое место вышли интересы наполнения казны за счет податных сословий империи. Монетная афера должна была покрыть гигантскую сумму внутреннего долга, составлявшего в 1796 году 37 миллионов рублей. На перечеканку предполагалось пустить медной монеты только в первый год реформы 14 миллионов рублей, из которых должно было выйти новой монеты на 28 миллионов рублей. Всего же планировалось перечеканить 50 миллионов рублей старой медной монеты.
19 мая были утверждены номиналы и рисунки новой монеты. Прежняя монета перечеканивалась в удвоенное достоинство. Соответственно пятаки, 2-копеечники, копейки, деньги и полушки образца 1763 года перечеканивались в 10-копеечники, 4-копеечники, 2-копеечники, копейки и деньги нового образца. Так как старых монет соответствующего для перечеканки веса и номинала не было, то пятаки и полушки нового образца чеканились на новых монетных заготовках. Производство пятаков и полушек в основном было сосредоточено на Аннинском, Екатеринбургском и Колыванском (Барнаульском) монетных дворах.
Одной из главных особенностей новой монеты стало размещение на лицевой стороне вензеля императрицы Екатерины II, а также указание номинала не только цифрами\прописью, но и счетными точками (на монетах номиналом десять, пять, четыре, две и одна копейка).
Новые монеты отличались большим разнообразием оформления гурта. Стандартным оформлением была шнуровидная насечка, но в связи с тем, что старая монета, изготовленная на различных монетных дворах перечеканивалась без перегурчивания, то встречаются вензельные монеты не только со шнуровидным гуртом, но и с сетчатой и рубчатой насечкой, и даже гладким ребром. Редко, но все же встречаются 4-копеечные монеты со следами надписи копеек 1755-1757 годов, это связано с тем, что на перечеканку были отправлены и медные монеты Елизаветы Петровны.
Предстояло перечеканить многие миллионы старой медной монеты, поэтому работа велась как на старых монетных дворах, так и на вновь открывшихся в Архангельске, Нижнем Новгороде, Полоцке и Херсоне. На Санкт-Петербургском монетном дворе перечеканивали старую монету, поступавшую из Петербургской, Новгородской, Олонецкой, Выборгской, Тверской и Ревельской губерний. На Московский двор монета для переделки поступала из Московской, Владимирской, Тульской, Калужской, Смоленской, Орловской губерний. На Полоцком дворе переделывали монету из западных губерний империи – Полоцкой, Рижской, Курляндской, Могилевской, Виленской, Минской, Слонимской и Псковской. На Нижегородском дворе перечеканивалась монета, поступавшая из поволжских губерний – Нижегородской, Казанской, Костромской, Ярославской, Пензенской, Тамбовской, Рязанской, Симбирской, Саратовской, Уфимской и Кавказской. В Архангельске переделке подвергалась монета из Архангельской и Вологодской губерний. В Перми перечеканивали монету из Пермской, Вятской и Тобольской губерний. В Барнауле – из Иркутской и Колыванской губерний. На Херсонском дворе перечеканивалась монета из всех малороссийских и новороссийских губерний.
На перечеканку отправлялась не только вся медная монета, поступавшая в казну от налогов и сборов, но и выкупаемая у населения. Для этого было изготовлено значительное количество бумажных ассигнаций и первый тираж новой легковесной монеты. Выкуп, обмен и перечеканку монет правительство планировало закончить в три года.
В связи с тем, что масштабы работы были огромные, специальным положением установили график работы монетных дворов. За вычетом выходных и праздничных дней каждый монетный двор работал 324 дня в году. Сутки делились на две смены, за которые на одном монетном прессе перечеканивалось в новый номинал пятикопеечной монеты на 700 рублей. Соответственно, за год на одной машине перечеканивалось 226 тысяч 800 рублей. На всех монетных дворах фактически без остановки работало 76 монетных прессов. Так как работа предстояла большая, на всех монетных дворах были увеличены штаты работников.
Читателю будет небезынтересно узнать, как оплачивался труд работников монетного двора в 1796 году. Для примера возьмем обычный провинциальный монетный двор в Херсоне (сразу скажем, что жалованье на монетном дворе в Санкт-Петербурге было в два раза выше). Управляющий монетным двором получал 600 рублей в год, его заместитель – 450 рублей, минцмейстер – 300 рублей, резчик штемпелей – 200 рублей, бухгалтер - 150 рублей, слесарь – 60 рублей, счетовод – 40 рублей, кузнец – 30 рублей, сторож – 18 рублей, монетчики получали сдельную оплату.
После скоропостижной смерти Екатерины II 6 ноября 1796 года все монеты, изготовленные по легковесной монетной стопе, так и не попав в обращение, были «арестованы» на всех монетных дворах, а затем перечеканены (монеты номиналом 10 копеек и 4 копейки перечеканивались, соответственно, в пятаки и двухкопеечники) или переплавлены (все остальные номиналы). Показательно, что перечеканенные при Павле I монеты 1796 года имели старое оформление – с вензелем Екатерины II и даже датировались годами ее царствования.
Все известные подлинные вензельные монеты 1796 года сохранились лишь потому, что случайно избежали уничтожения. Правительство Павла I расценило проект Платона Зубова как монетную аферу, недостойную для практической реализации, поэтому и приняло решение о ликвидации вензельных монет и возвращении 16-рублевой монетной стопы. Следует отметить, что «павловский перечекан» стал последним в истории российского монетного дела. Правительство Павла I справедливо решило, что перечекан хоть и экономически выгоден для государственной казны, но непременно приводит к резкому ухудшению внешнего вида монеты. Впервые, за всю историю денежного обращения страны, в монетном деле соображения государственного престижа оказались намного важнее экономической выгоды.
