Французский писатель, поэт и драматург Жан Кокто однажды сказал: «В каждом из нас сидит пружина. Ее непременно надо заводить до отказа, но при этом не сломать». Наверное, изрекая эти слова, известнейший представитель французской культуры ХХ века мысленно представлял перед собой патефон. Крутится пластинка, льётся дивная музыка, а где-то в деревянном корпусе старинного аппарата медленно распрямляется пружина, давая этой музыке звучать.
История создания патефона
Слово «патефон» - пример того, как устоявшееся понятие рождается через цепочку ошибок и недосказанностей, условностей и местных особенностей. Сейчас патефоном называют граммофон переносного типа. Это всего лишь небольшой чемоданчик с ручкой для переноски, в отличие от классического граммофона, звук которого выходил через огромный раструб, крепящийся к основной конструкции. У патефона этот раструб уменьшили и вставили внутрь корпуса, но сделали это всё так мастерски, что модернизация не повлияла ни на громкость, ни на качество звука.
Название «патефон» связано с французской фирмой «Пате» («Pathé»). Братья Шарль, Эмиль, Теофил и Жак Пате основали её в 1896 году. Начало деятельности положил Шарль, купивший за несколько лет до этого за 1800 франков один из вариантов фонографа Эдисона и разъезжавший по ярмаркам, развлекая народ возможностями аппарата подобно средневековому шарманщику. Во время поездок ему пришла идея открыть салон звукозаписи и самому производить подобные устройства, так как конструкция не казалась слишком сложной. Фонограф Эдисона был запатентован, опередив в этом более раннее аналогичное изобретение французского поэта и ученого Шарля Кро. Однако на рынок всё время поступали аппараты, использующие принцип действия, но не копирующие само устройство целиком. Братья Пате решили влиться в число этих производителей, открыв небольшой завод в городе Шату под маркой «Société Pathé Frères». Некоторые историки считают, что само слово «патефон» впервые прозвучало в качестве обозначения фонографа, сделанного фирмой Пате.
Тем временем граммофон, который ещё в 1887 году запатентовал Эмиль Берлинер (Emil Berliner), начал вытеснять фонограф, так как плоские диски оказались удобнее предложенных Эдисоном цилиндров. Уловив коммерческие возможности устройства, братья Пате начали выпуск граммофонов, попутно занявшись и кинематографом (это отразилось и в названии фирмы – «Compagnie Générale des Phonographes, Cinématographes and Appareils de Précision — Pathé»). Надо заметить, что создание фильмов постепенно стало главным направлением компании, а производство и продажа всевозможной техники лишь поддерживали его.
Инженеры разработали для фирмы собственную конструкцию граммофона с глубинным, а не поперечным методом формирования звуковой канавки. Чтобы доказать оригинальность идеи, ход звукоснимателя был задан от центра к краю диска (впоследствии неудобство такого движения стало очевидным, и конструкция вернулась к классическому направлению от края к центру). Это устройство запатентовали под именем «Pathéphone» («патефон»). Оно встало в ряд, который образовывали многочисленные электролы, графофоны, виктролы и прочие причудливые названия, отличные от «граммофона», охраняемого авторскими правами.
Сложно сказать, кем именно была выдвинута идея отказаться от раструба, упрятав его внутрь корпуса. Потребность в портативном граммофоне высказала английская армия, считавшая, что подобное устройство, работающее в полевых условиях современным вооружённым силам просто необходимо. На просьбу откликнулась фирма Barnett Samuel and Son (г. Лондон), запатентовавшая конструкцию скрытого звукового устройства как «Dulciflex», а сам тип граммофона под названием «Dulcephone». На рынок он поступил под брендом Decca. Одни исследователи считают, что в России такой граммофон стали называть патефоном из-за фирмы «Пате», первой осуществившей их массовые поставки. Другие оспаривают это, утверждая, что и сама идея компактного устройства когда-то принадлежала французской фирме и была высказана ещё в 1907 году. Аналогично мы, не задумываясь, называем ксероксом любой копировальный аппарат, даже если его произвела вовсе не фирма XEROX.
Царская Россия незамедлительно последовала примеру братьев Пате, начав выпуск собственных аппаратов. Простота конструкции вдохновила многие частные мастерские и небольшие фабрики освоить выпуск граммофонов и патефонов, не заморачиваясь вопросами авторских отчислений фирме Pathé, Decca или любой другой. Если говорить о граммофонах, то по статистическим подсчётам уже к 1907 году в России им могли похвастать 500 000 владельцев. Огромный раструб над крутящейся пластинкой вписался в стандартный образ удачливого купца или зажиточного промышленника. Ведь хорошие граммофоны стоили от 80 до 100 рублей, а за уникальные аппараты, напоминавшие уже не шкатулку, а полноценный шкаф с богатой отделкой, приходилось отдавать и шесть сотен.
Прообразом музыкального комбайна наших дней можно считать триплофон – аппарат с тремя комплектами мембран, рупоров и дисков. Конечно же, таких аппаратов были считанные единицы. А что же оставалось небогатым людям? Поможет прояснить цены на доступный патефон фото рекламного плаката.
Чем классический патефон отличается от граммофона
Для понимания отличий обратимся к книге С.Б. Богина «Ремонт граммофонов», изданной в 1938 году в Ленинграде. Автор указывает на различие конструкций относительно положения мембраны: перпендикулярное к положению оси тонарма для патефона и параллельное – для граммофона.
Это объясняется тем, что колебание звука в патефоне идёт вертикально по отношению к пластинке, а в граммофоне – горизонтально. Глубинный и поперечный методы записи можно определить даже по внешнему виду пластинок. Бороздки глубинной записи ровные, а у поперечной имеют зигзагообразные края. Поэтому патефонные пластинки непригодны для проигрывания на граммофоне и наоборот. В войне стандартов победило качество звука. Оказалось, что низкие тембры записываются чётче и яснее при плоскостной записи, а не глубинной. Поэтому граммофоны одержали верх над патефонами. Сдалась даже сама фирма «Пате», в 1920 году начав их производство для англо-американского рынка. Во Франции «Пате» стала торговать ими на шесть лет позднее. Поэтому надо понимать, что разговорное «патефон» в большинстве случаев всё же технически подразумевает граммофон.
Устройство граммофона (патефона)
Для того, чтобы понять, из каких частей состоит переносной граммофон, воспользуемся инструкцией к послевоенной модели МГ-3:
Мембрана обеспечивает воспроизведение, тонарм удерживает мембрану и служит передатчиком звуков, поступающих в рупор, который испускает их в окружающее пространство.
Конструкцию рупора, скрытого корпусом, изучим по чертежам довоенных версий. Изгибы рупора специально делают плавными, иначе возникнут поперечные отражения звуковых волн. С.Б. Богин в книге «Ремонт граммофонов» приводит сведения, что для воспроизведения низких частот 100 Гц длина рупора должна быть не менее двух с половиной метров, для достижения 60 Гц её придётся увеличить до четырёх метров, а 40 Гц потребует шестиметровый рупор.
Механические патефоны снабжались одно- или двухпружинными двигателями. Первые ставились на уменьшенные и портативные версии патефонов и позволяли проигрывать обе стороны пластинки «Гранд» (25 см) или одну сторону пластинки «Гигант» (30 см). Вторые работали вдвое дольше. Двигатель должен был строго обеспечивать вращение диска со скоростью 78 оборотов в минуту. Для калибровки скорости применяли стробоскоп – картонный круг с чередованием 77 белых и 77 чёрных частей. Если скорость патефона была настроена верно, при вращении диска чёрные полоски кажутся неподвижными.
Советский патефон
Постепенно свёртывание НЭПа приводило к закрытию мелких заводиков, а крупные национализированные предприятия были задействованы для выпуска предметов первой необходимости. Такое положение дел привело к тому, что к 1926 году выпуск граммофонов в СССР почти прекратился. Однако уже через два года положение дел резко изменилось. Грядущая «семилетка» (1928-1935 гг.) ознаменовалась разработкой множества конструкций, призванных искоренить дефицит проигрывателей. Так как Советский Союз существовал вне законов западного капиталистического мира, ничто не мешало ему наладить выпуск западных копий. За основу взяли модель His Master's Voice 101 (HMV 101), которая выпускалась с октября 1925 по 1931 год. В 1932 году эта английская фирма выпустила модель HMV 102, которую советские конструкторы тоже взяли на вооружение. Предпринимались попытки дать портативному граммофону советского производства название «порсафон», но везде аппараты упорно продолжали именовать патефонами.
Исследователи продолжают изучать эволюцию довоенных граммофонов по всё новым экземплярам. Получившийся аналог HMV 101 с присвоенным ему названием ПТ-1 чаще всего определяют по прямоугольному выходу рупора. ПТ-2 стал усовершенствованной версией с овальным выходом рупора, однако унаследовал многие недостатки предшественника (ключевина в виде отверстия, а не прорези, дека из двух частей и др.). ПТ-2½ немногим отличается от ПТ-2 (добавлен автостоп с пружинным кольцом на тонарме и проведена доработка узлов). ПТ-3 является полным аналогом HMV 102. Здесь приведена грубая разбивка, и аппараты некоторых заводов или артелей могут в неё не вписываться. Но в результате к середине 1930 гг. ПТ-3 полностью стандартизовали для производства внутри Советского Союза.
Старый анекдот, где рабочий, таскавший запчасти с тракторного завода и жалующийся на то, что как их ни собирай, всё равно получается автомат Калашникова, имеет очень интересную подоплёку относительно патефонов. Оказывается, когда одному из предприятий во время войны приказали к Новому году выдать 250 автоматов ППШ, возникла нехватка ленточной пружины. Сталь, из которой делали эту пружину, подвезти не успевали. Один из инженеров после небольшой доработки приспособил вместо нужной пружины патефонную. Среди местных жителей объявили клич, и народ понёс на завод патефоны. Патефонную пружину применяли для ремонта автоматов и партизаны. Но всё же массовыми случаи такой подмены военной запчасти деталью мирного назначения назвать нельзя.
Послевоенные разработки пошли проторенным путём. Любители ретро-техники отмечают, что МДП «Малютка» (фото патефона выше) представляет копию швейцарского граммофона «Colibri». В Ленинграде тоже освоили выпуск миниатюрных проигрывателей (27,6×15,3×5 см), очень похожих на граммофон «Excelda». Нашли также сходство «Дружбы» с одной из швейцарских моделей. А советский МГ-3 во многом напоминает HMV 89. Прямую аналогию не сумели провести только для модели СП-1, который выпускал завод «Северный пресс» (г. Ленинград). В 1949 году эта модель продавалась в Ленинграде за 240 рублей.
Патефоны, которые выпускали советские предприятия, можно разбить на три типа:
- Механические
- Электрические
- Электромеханические
Однако качество звука патефона начало сильно уступать электропроигрывателям, моделей которых в магазинах появлялось всё больше и больше. Интерес к патефонам начал снижаться. К середине 1950-х гг. большинство заводов прекратило их выпуск. Историкам сложно сказать, когда выпущены последние патефоны. Считается, что это произошло примерно в 1962 или 1963 году.
Какие заводы производили патефон СССР
Владимирский грамзавод (Владимирский патефонный завод) вырос на основе ткацкой фабрики купца Белова, основанной в 1911 году. После национализации преобразован в ткацкую фабрику «Пионер», сохранившую прежний профиль. Производство патефонов здесь началось в 1933 году. С 1939 года в период советско-финляндской войны переориентирован на производство взрывателей для артиллерийских снарядов и авиабомб. Вместе с оборудованием был эвакуирован в Молотов (Пермь), а после войны выпускал часы и металлоизделия, после чего был отдан под нужны ядерной промышленности. Сейчас это Владимирское производственное объединение «Точмаш», продолжающее работать на благо ядерной энергетики.
Молотовский патефонный завод, основанный как «Государственного завод № 260» ещё в 1939 году, получил оборудование, эвакуированное из Владимира. В годы войны работал на нужды фронта. Непосредственно производство патефонов началось в 1946 году, когда тут собрали первые сто аппаратов, поэтому и название предприятия изменилось на патефонный завод. Уже в 1947 году количество произведённых патефонов достигло 10 000 штук. В 1954 году здесь выпустили миллионный аппарат.
Однако из-за снижения спроса на патефоны завод готовится перейти на производство велосипедов, документацию на которые сюда передал Горьковский завод. Художники-оформители работали над яркими футлярами патефонов, чтобы повысить продажи, но ничего не помогало. В 1956 году выпуск патефонов на заводе прекратили (хотя исследователи утверждают, что существует и партия аппаратов, выпущенных в честь 40-летия Октябрьской революции и датированных 1957 годом). Однако в связи с расширением ассортимента продукции он был преобразован в Пермский велосипедный, а впоследствии и в Пермский машиностроительный завод.
В Красногвардейске (ныне Гатчина) аппараты с 1934 по 1941 год делала Производственно-кооперативная фабрика «Граммофон» ВКПМС, располагавшаяся между улицами Гагарина и 7-ой Армии в оригинальном здании с башней на проспекте 25-го Октября. Её изюминкой стал выпуск не простых граммофонов, а совмещённых с радиоприёмником.
«Фабрика «Граммофон» освоила производство электро-радиол. В декабре будет выпущена первая партия – 50 радиол. Электро-радиола – портативна, такого же размера как обыкновенный патефон, лишь немного повыше. Используется она как патефон для игры пластинок и, кроме того, как эфирный приемник».
О масштабах выпуска свидетельствует тот факт, что предприятие считалось градообразующим, так как именно здесь находилось самое масштабное городское производство. Кроме патефонов тут также мастерили навесные замки, дверные накладки, задвижки и мебельную фурнитуру. Чтобы понять год, когда сделали аппарат, эксперты советуют снять диск и посмотреть на номер, выбитый на регуляторе скорости: тире в нём отделяет указание даты выпуска («40» для 1940 года или одиночная цифра для других лет). В августе 1941 года рабочий коллектив фабрики вместе с семьями и наиболее ценным оборудованием вывезли в Вологодскую область. После войны производство граммофонов в Гатчине восстанавливать не стали. Ранние аппараты имеют ромбовидные таблички жёлтого цвета (ЛОПС), основной выпуск – зелёного (ВКПМС), а поздние экземпляры – отпечатанную эмблему красного цвета.
При мастерских ленинградской музыкальной фабрики «Красный Октябрь» в конце 1920-х гг. создали гармонно-граммофонную фабрику Музобъединения ВСНХ РСФСР. Производство проигрывателей показалось перспективным, поэтому фабрика начинает производить портативные граммофоны, что отражается в её названии. Затем её отдают Наркомату тяжёлой промышленности, который расширяет производство до уровня завода. Модель ПТ-3 здесь производят с 1935 года. Государственный союзный Ленинградский граммофонный завод впоследствии работал под руководством Наркомата общего машиностроения. Источники указывают, что он прекратил деятельность в сентябре 1940 года. Однако существует множество послевоенных патефонов (например, «Дружба») с эмблемой, где значится Ленинградский патефонный завод.
В послевоенном Ленинграде производством проигрывателей активно занялась артель «Граммофон». Собственно, о предприятии с таким же названием в номере от 28 ноября 1940 года упоминает газета «Ленинградская правда»: «Артель “Граммофон” сконструировала портативный патефон “Гардикфон”. Этот миниатюрный патефон не больше фотоаппарата “Фотокор”». Но неизвестно, идёт ли речь о той же самой артели, которая добилась больших успехов по выпуску моделей МГ-2, МГ-3 и ПГ-54 после войны. Портативные проигрыватели здесь изготавливали до середины 1950-х гг. Одни исследователи считают, что это преемница Красногвардейского «Граммофона», другие неуклонно опровергают эту гипотезу. Также в городе на Неве производством граммофонов некоторое время занимался Ленинградский завод имени М.И. Калинина.
Завод «Молот» вырос из шпульной фабрики для обслуживания нужд текстильной промышленности, построенной в 1938 году в городе Вятские Поляны (Кировская область). Во время войны, получив из Загорска оборудование машиностроительного завода, здесь наладили выпуск оружия. Производство патефонов на заводе организовали после войны, хотя основным направлением оставались армейские заказы. Учитывая, что в СССР появлялись всё новые и новые заводы, выпускавшие более востребованные электропроигрыватели и радиолы, сборке патефонов начали уделять меньшее внимание, а к концу 1955 года и вовсе прекратили их выпуск. Сейчас это ОАО «Вятско-Полянский машиностроительный завод „Молот“» (ВПМЗ).
В 1933 году пустующие площади бывшей шелкокрутильной фабрики решили отдать под производство проигрывателей и стали завозить оборудование, послужившее созданию Коломенского патефонного завода, ласково называемого «патефонка». Пословицу «Русские долго запрягают, да быстро едут» можно отнести и к началу работ. Лишь десять аппаратов сумели собрать здесь вручную к отчётной дате – 1 мая 1934 года. А до конца года их число составило лишь 242 экземпляра. Однако уже в 1935 году завод выпустил 35 655 патефонов, а в 1936 году – 148 061, обязавшись впоследствии выйти на ежегодную проектную мощность – 250 000 аппаратов. К 1938 году на заводе уже работало более трёх тысяч человек, а новые кадры предприятие получало из открытой при нём школе ФЗУ. Вместе с советской делегацией коломенские патефоны побывали на Всемирной выставке в Париже (1937 г.), совместно с «Рабочим и колхозницей» представляя технические успехи страны Советов. В годы войны завод частично эвакуировали, а затем сюда перевезли из Ленинграда оборудование завода текстильного машиностроения имени Ф. Энгельса. Граммофоны здесь больше не выпускали, реорганизовав работу под нужды текстильного машиностроения. Всего «патефонка» выпустила примерно 1 700 000 аппаратов.
Очень интересную страницу в истории советского патефона открыл ленинградский завод «Северный пресс». После войны здесь решили значительно расширить производство, для чего увеличили число работников. В планах не только выпуск деталей для тракторов и газоаппаратуры, но и разные бытовые изделия. Вместе с игрушками и посудой завод какое-то время выпускал и патефоны. Причём, ту самую модель СП-1, для которой так и не нашли хоть сколько-нибудь похожего зарубежного аналога. Существовали версии этого проигрывателя и в металлическом корпусе. Исследователи предполагают, что их выпускали для использования в полевых условиях. В 1950-е годы предприятием заведовало Министерство судостроительной промышленности СССР, поэтому ассортимент продукции постепенно переориентировали на оборудование для кораблей. Это не мешало заводу заниматься смежными направлениями (сборка калькуляторов, изготовление «переливающихся» значков и т.п.).
В середине 1930-х гг. лучшим производителем патефонов ПТ-3 в стране был признан Московский «Тизприбор НКТП ВОТИ». Аббревиатура, присутствовавшая на эмблеме, украшавшей внутреннюю сторону патефонного футляра, расшифровывается как «Народный комиссариат тяжелой промышленности» и «Всесоюзное объединение точной индустрии». Как видно по заметке газеты «За индустриализацию» (номер от 15 сентября 1934 года), освещающей итоги конкурса, к его проведению относились очень серьёзно. В 1941 году, когда враг начал приближаться к Москве, «Тизприбор НКТП ВОТИ», как и многие другие заводы, был эвакуирован. Оборудование и сотрудников доставили в Казань, где создали Казанский «Тизприбор НКТП ВОТИ», также выпускавший среди прочего оборудования и патефоны. После войны эстафету сборки патефонов в столице принял Московский патефонный завод.
Закончить статью хочется строчками известного детского писателя Юрия Яковлева, успевшего повоевать: «Когда я слышу песню о синем платочке, то сразу переношусь в тесную фронтовую землянку. Мы сидим на нарах, мерцает скупой огонек коптилки, потрескивают в печурке дрова, а на столе – патефон. И звучит песня, такая родная, такая понятная и так крепко слитая с драматическими днями войны. “Синенький скромный платочек падал с опущенных плеч”». Они подчёркивают роль музыки, которая вносила в суровую жизнь мягкие нотки чего-то высокого и прекрасного, даже если звучала на передовой. Быть может, воспоминание о пластинке, крутящейся на патефоне, врезалось в память именно потому, что всё это происходило на фронте, напоминая о счастливых днях мирной жизни. Поэтому можно смело сказать, что патефон для жителя Советского Союза середины ХХ века был столь же важен, как переносной кассетник для молодёжи 1980-х гг. или портативная беспроводная акустика для нашего современника.
